Многие российские банки, вовлеченные в крупные операции по обналичиванию средств, еще с начала девяностых годов прошлого века имели тесные связи с банками Прибалтики, которые специализировались на обслуживании счетов оффшорных компаний и участвовали в выводе активов из России. Это устраивало обе стороны. Однако ситуация начала меняться по мере ухудшения отношений с Россией, кризисом партийно-политической структуры, приходом к власти новой американской администрации.
«После заявления Управления Министерства финансов США по борьбе с финансовыми преступлениями (FinCEN), опубликованного 13 февраля 2018 года, ABLV Bank, AS столкнулся с трудностями на финансовых рынках, в результате которых наступили кратковременные проблемы с ликвидностью. На этом основании Комиссия рынка финансов и капитала (КРФК), следуя инструкциям Европейского центрального банка, с 19 февраля установила для банка ограничения на клиентские дебетовые операции, чтобы дать банку время для принятия мер по стабилизации сложившейся ситуации и обеспечения средств для нормальной деятельности». (Публичный квартальный отчет ABLV Bank, AS за период с января по март 2018 года Рига 2018 с.2) Это привело к панике и массовому изъятию вкладов. ABLV не разорился, активов банка было более чем достаточно для выплаты всем клиентам. Он просто не мог дальше нормально работать, и вынужден был ликвидироваться под давлением репутационных и юридических проблем, вызванных скандалом.
"FinCEN" заявила, что руководство "ABLV Bank" до 2017 года использовало взяточничество для оказания влияния на должностных лиц в Латвии, стараясь предотвратить направленные против него правовые действия и уменьшить угрозы своим действиям высокого риска. Однако никаких данных Вашингтон и Рига привести не смогли и\или не захотели.
Переход от плановой экономики к рыночной оказался наиболее сложным в банковской сфере во всех постсоциалистических странах. Однако именно в Прибалтике для быстрого реформирования экономики в целом началось полное открытие свои банковских систем для иностранного доступа. Увеличение проникновения иностранных банков на первом этапе улучшает эффективность сектора, стабильность, однако снижает конкуренцию, отрицательно влияет на кредитование малого и среднего бизнеса.
Далее, согласно международной практике материнская банковская структура может предоставить своего рода письмо-обязательство (comfort letter), согласно которому обязуется поддержать дочерний банк в случае кризиса. В 2008-2009 году шведские банки поддержали свои филиалы в Прибалтике, хотя в экспертном сообществе были большие сомнения по этому поводу. Но сработает ли этот механизм следующий раз? В настоящее время «Четыре крупнейших банка Латвии - "Swedbank", "Luminor Bank", "SEB" и "Citadele" - уже сейчас обслуживают 90% клиентов.
http://m.rus.db.lv/ekonomika/finansy/mnenie-skandinavskie-dolzhnosti-latvijskie-reshenija
Следует также отметить то, что иностранные банки не только ограничивают конкуренцию сами по себе, но и имеют тенденцию к объединению. Так в 2017 году Luminor bank образовался в результате слияния и так уже крупнейших европейских банок DNB и Nordea. «Оба банка будут дополнять деятельность друг друга — Nordea занимает убедительные позиции в сегменте крупных предприятий, а DNB является сильным игроком в сегменте малых и средних предприятий. Кроме того, новый объединенный банк будет иметь более широкую доступность и географический охват. https://ru.sputniknewslv.com/Baltics/20170915/5883803/bank-obedinenie-monopolija.html
В эстонском филиале Danske Bank были найдены следы "грязных" денег. Предполагаемая сумма, отмытая в дочерней компании, составляет 7 миллиардов долларов, что позволяет назвать этот случай одним из самых крупномасштабных финансовых махинаций. http://baltnews.ee/tallinn_news/20180706/1016779259.html
Когда в начале июля 2018 года министр финансов Латвии Дана Рейзниеце-Озола заявила что шелл-компании (однодневки) в латвийских банках истреблены, она выразила уверенность в том, что это не оказало существенного влияния на народное хозяйство Латвии. Это не соответствует действительности. Тем более, что несколько ранее Премьер-министр Латвии Марис Кучинскис, в интервью на телеканале LTV заявил, что еще когда ликвидировался «Trasta komercbanka», то этот банк «фактически был разворован», что крайне серьезно сказалось на авторитете страны называвшей себя «балтийской Швейцарией».
Во-первых, финансовая система Латвии претерпела гигантский репутационный ущерб и весьма значительный экономический. Экономический – примерно 1-1.5% ВВП. Впрочем, по расчетам МВФ, отток средств нерезидентов вместе с косвенным эффектом уменьшит внутренний валовой продукт (ВВП) Латвии на 0,5-1%, но это не гарантированное влияние.
http://ru.focus.vesti.lv/news/zlye-lyudi-iz-mvf-opjatj-prikazyvayut-nad-latviei?20716
Во-вторых шелл-компаний осталось много, но это, так сказать «свои» однодневки, обслуживающие местных олигархов, тайные операции, имеющие особые связи со шведскими банками, немецкими корпорациями. Иными словами Латвия была, есть и будет «прачечной», только теперь «для своих». Третье, с нашей точки зрения - репутационный ущерб для Латвии - не измерим.
Все эти обстоятельства создают системные проблемы не для самого финансового сектора, а для экономики в целом.
Источник: http://businessfm.spb.ru/blogs/banki-v-gosudarstvakh-pribaltiki--jeto-ne-banki-gosudarstv-pribaltiki
