Президент Российской ассоциации прибалтийских исследований, профессор СПбГУ Николай Межевич поделился со Sputnik Эстония своим мнением о политических и экономических итогах года для Эстонии, а также перспективах российско-эстонских отношений.
TAЛЛИНН, 30 дек — Sputnik. 2019 год не принес Эстонской Республике масштабных экономических потрясений. Еще раз подтвердилось то обстоятельство, что из трех прибалтийских государств Эстония характеризуется наиболее устойчивой экономикой. Это, в свою очередь, создает предпосылки для определенной политической стабильности.
Вопрос в другом: в какой степени эти предпосылки реализуются на практике.
Политические проблемы те же
Собственно, политические проблемы Эстонии мало меняются последние сто лет. Укажем на ключевые:
– Прошедшие парламентские выборы показали, что нарушена неформальная договоренность элит. Тезис "русские в Эстонии — это эстонцы, просто они говорят на русском" трансформируется в программу "русские — не люди, а значит, и не эстонцы".
Eesti Konservatiivne Rahvaerakond, EKRE, – это не популистская партия, это партия радикального национализма и правого консерватизма с признаками фашистской идеологии. Она получила 19 мандатов, то есть на 12 мандатов больше (17,8% голосов) чем на предыдущих выборах. В настоящее время формирует правительственную коалицию. Складывающаяся ситуация напоминает результаты парламентских выборов в Германии 5 марта 1933 года и план действий национал-социалистической немецкой рабочей партии в последующие месяцы.
– Опыт борьбы президента Эстонии Константина Пятса с "вапсами" в годы первой республики свидетельствует о том, что борьба правых с ультраправыми может быть долговременной основой внутренней и частично внешней политики.
– Острота политической жизни в Эстонии прямо пропорциональна бюджетным ограничениям. Расходы на оборону могут только расти, в отличие от производительности труда. Сокращение расходов на образование, науку, культуру, здравоохранение подходит к закономерному пределу. Единственный механизм прорыва – торговля с Россией – заблокирована по политическим соображениям.
Социально-экономические проблемы
Социально-экономическое развитие Эстонии в сравнении с балтийскими соседками довольно успешно. ВВП на душу населения в 2018 году в долларах США на 10-15% превышает показатель Латвии и Литвы. Уровень безработицы колеблется в районе 6% трудоспособного населения, что вызывает обоснованную зависть не только в Восточной, но и в Западной Европе.
Государственный долг в 2019 году составит примерно 8,5% от ВВП, что минимально по меркам ЕС.
Демографические потери Эстонии за период 1991-2018 годов в сравнении с Латвией и Литвой не слишком значительны. Население уменьшилось с 1 560 000 до 1 300 000 человек. Не так много на фоне потерянной трети трудоспособного населения в Литве.
Тем не менее следует указать на ключевые экономические проблемы:
– Снижение реального роста. Планируется увеличение ВВП в Эстонии в 2019 году на 2,8%, однако, по методикам расчета ВВП, действовавшим до 2008-2009 годов, это стагнация. Повышение стоимости производства, затрат на рабочую силу, большое количество инженерных и квалифицированных вакансий позволяет предположить развитие "кризиса средних доходов".
Эстония в связи с ростом заработной платы и снижением ценовой конкурентоспособности не в состоянии конкурировать с высокоразвитыми экономиками — лидерами технологического роста и качества социального капитала.
– В 2019 году в стране наблюдался масштабный кризис финансовой инфраструктуры. Впервые за 20 лет переформатируется банковское пространство. Swedbank, SEB, Nordea, Danske свертывают свою деятельность или покидают Эстонию. Формально причина — "серые" схемы движения средств, связанных с Россией.
Но скандалы в Swedbank грозят не России, а именно Эстонии и Швеции. Американский и европейские регуляторы не без оснований считают, что посредник должен быть наказан. Падение котировок акций практически всех скандинавских банков, оперировавших в Эстонии, — убедительное доказательство.
При минимальном присутствии национального банковского сектора репутационный кризис скандинавских банков становится репутационным кризисом Эстонии. Средняя ставка потребительских кредитов здесь в 2-3 раза выше, чем в ЕС.
– Отрицательное сальдо торгового баланса. Россия сохраняет позиции 3-4-го партнера в экспорте и импорте в условиях крайне неблагоприятного политического климата для бизнеса. В случае нормализации отношений вероятен переход России в статус второго партнера (после Финляндии). Группа бизнесменов, выступающих за восстановление экономических отношений с Россией, существует, но "ждет сигнала" из Таллинна и Москвы. В портах существуют свободные мощности, их доля медленно растет.
25 лет назад именно Россия была заложником внешнеэкономических связей с Эстонией и другими странами Прибалтики. Сейчас ситуация сменилась на противоположную.
Россия достраивает порт, который стал самым большим на Балтийском море, обойдя порты Прибалтики в совокупности. Предполагается, что через 8-10 лет Усть-Луга станет вторым по мощности портом в Европе (после Роттердама).
– Проблемы энергобаланса. Закрытие Нарвских ГРЭС на сланце вызовет резкое падение собственной генерации и рост цен. Выход из БРЭЛЛ уже вызывает хорошо скрываемое беспокойство в экономическом и технологическом ключе. В общественную дискуссию вброшена тема строительства "небольшой АЭС".
– Непредсказуемость ситуации с трансфертами ЕС. Пропаганда проектов ЕС Rail Baltic создает иллюзию, что более 5 миллиардов евро уже выделены, однако уже пятый год проект в Брюсселе обсуждается, и не более. Переговоры о многолетнем бюджете ЕС на 2021-2027 годы показывают, что дотации Эстонии будут снижены не менее чем на 15%.
По данным Европейской комиссии, Эстония заплатила 210,2 миллиона евро в бюджет ЕС, получив из него взамен 759,4 миллиона евро. Однако это последний год, финансируемый в таком формате.
– Из 10,33 миллиарда евро доходов бюджета в 2018 году военные расходы по открытым статьям — 528 миллионов. Общая сумма, включая обустройство границы, — не менее 670 миллионов. В 2019 году расходы на оборону выросли до 585 миллионов евро по строке бюджета и примерно до 625 миллионов евро в целом.
– Неравномерность развития. Государство развивается как "капля". Таллинн и окрестности — это примерно 55-65% ВВП. Такая неравномерность пространственного развития для страны, по площади равной половине Ленинградской области, – предвестник кризиса.
Демократию пока не построили
Двусторонние российско-эстонские отношения в 2019 году поначалу дали некоторые поводы для оптимизма.
Состоялся визит президента Эстонской Республики в Россию. Встреча президентов, несмотря на сомнения, которые были до последнего дня, состоялась. Однако никаких достижений не было замечено как в Москве, так и в Таллинне.
Керсти Кальюлайд "компенсировала" свой смелый шаг мощным залпом антироссийских заявлений, беспощадных по форме и бессмысленных по сути. Однако этот визит значим на фоне политики Риги и Вильнюса, для которых подобная ситуация вообще невозможна.
Первый премьер-министр независимой Эстонии (разумеется, после 1991 года) Эдгар Сависаар в одном из интервью в июле 2019 года сказал, что большинство людей не воспринимают антироссийскую истерию всерьез. По мнению патриарха эстонской политики, изначально планировалось, что "первая цель — демократия, вторая — добиться независимости. Но я сказал бы, что главная цель — чтобы Эстония (и не только она) стала демократическим государством. Я думаю, что это было важно для многих людей".
Это важно и сегодня. Цель — демократия — так и не достигнута. Сегодня это понятно не только русским в Эстонии, но и эстонцам.
Стремление жить в политике "на хуторе", а в экономике — глобальной и цифровой, привело к формированию странной партийной коалиции и еще более противоречивой внешней и внутренней политике, где членство в НАТО и евроинтеграция сталкиваются со стремлением правых к изоляционизму. Не только к традиционному изоляционизму, ориентированному на восток, но и неожиданному консерватизму по отношению к родному (?) Западу.
Атаки на последние составляющие культурного наследия России и СССР сопровождаются преследованиями русскоязычного населения. Разрушение образования на русском языке не сопровождается ростом эстонского культурного потенциала.
В отношении претензий Эстонии на российские территории, которые озвучил спикер Рийгикогу Хенн Пыллуаас, следует вспомнить, что сказал президент России про "мертвого осла уши и дырку от бублика", — он закрыл все подобные вопросы.
Политика руководителей Эстонии носит демонстративно враждебный по отношению к России характер. Дальновидно ли это? Не думаю. А в среднесрочной перспективе надеяться на развитие взаимовыгодных связей России с Эстонией не стоит.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Читать далее: https://ee.sputniknews.ru/analytics/20191230/18881661/Dvizhenie-po-inertsii-s-chem-idet-Estoniya-v-novoe-desyatiletie.html